Санин Тимофей Никитович

Сбитый И-16
Полчаса езды от Ростова к старому заросшему травой шляху. Именно по этой дороге  немцы рвались тогда осенью 41-го к Донской столице.  А сейчас в тех, политых кровью местах, среди бескрайних полей и солнечных лугов,  казалось, заблудилось время.   Куда не кинь взгляд  видны заплывшие окопы, блиндажи, воронки, наполненные дождевой водой. Мы, ростовские поисковики,  приехали к местному дедушке, пасечнику Михалычу. Он хочет показать нам где упал,  судя по его словам “ совсем маленький русский ястребок”. И тот роковой для нашего лётчика бой  -  бой с четырьмя немецкими истребителями -  Михалыч видел сам лично. Ему тогда исполнилось семь.
Металлоискатель запищал сразу. Место, где встретился с землёй самолёт, всегда усеяно оплавленными металлическими деталями. Машина, разбиваясь о землю, входя вглубь почвы мотором и кабиной,  разбрасывает себя  в радиусе сотен метров.  Алюминий, куски обшивки, гильзы, провода, топливные шланги - всё это перемешано с землёй.

В самом центре падения.том месте, куда воткнулся движок с фонарём, находится как правило большая воронка. Такая,  как от попадания  авиабомбы.  В этом месте живёт история крылатой машины. Там её сердце. Номера самолёта выбиты на двигателе на номерных деталях. По этим номерам устанавливают судьбу  экипажа, фамилию последнего пилота. В кабине зачастую находится  и сам лётчик, точнее, то немногое, что от него остаётся.

На  месте раскопок И-16
"Наш самолётик был один", - начал свой рассказ пасечник, когда мы,  собравшись у края обнаруженной воронки, изучали найденные детали -  "может он на разведке был, а может ещё что, но только на него сразу  четыре немца выскочили.  Русский и не думал отступить, сразу с этой четвёркой и схватился. Один фашист к нему на хвост сел  и давай стрелять. Да только наш истребитель резко сбросил скорость и так, что немец на всём  ходу его обогнал. И получилось, что русский уже сам оказался на хвосте у этого фашиста, и ну его из пулемёта поливать . Немец сразу задымил, пошёл на снижение. Но тут и нашему досталось. Со всех  сторон понеслись в ястребок пули. Он резко пошёл к земле,  вспыхнув ярким огнём. Из кабины никто не выпрыгнул. Так и вошёл в землю вместе с летчиком. А немец рядом совсем упал. Где-то тут тоже должен лежать" – закончил рассказ Михалыч.  Тогда мы без особого доверия отнеслись к его рассказу. Тем более, что частей немецкой машины рядом найдено не было. Но то, что было обнаружено в воронке на месте падения истребителя РККА, полностью подтвердило правдивость воспоминаний старого пасечника.

Воздушный бой
По частям самолёта получалось, что здесь погиб наш И-16. Знаменитый ишачок, ставший, как и испытавший его Валерий Чкалов,  символом советской авиации. Безнадёжно устаревший к началу Великой Отечественной истребитель 16-й серии "жил" в среднем 2-3  боевых вылета. Сделанный из сосны, берёзового шпона, покрытый перкалью, самолёт бесстрашно сражался с немецкими мессерами. Он уступал немцам технически, был менее скоростным, не таким прочным, слабовооружённым. Но наши лётчики защищали Родину, многие из них уже успели увидеть результаты фашистских  бомбардировок. Разрушенные дома простых людей, убитых, изувеченных осколками авиабомб женщин, детей. За счёт отчаянных маневров, лихого, на грани с невероятным, пилотирования пилоты РККА сбивали немецкие машины.

.
Несколько дней деталь за деталью, осколок за осколком доставали мы из земли легендарного "ишачка". Разбитые лопасти винта, погнутые пулеметы ШКАС, сгоревший движок, фрагменты приборной доски и штурвала. По всему получалось, что самолёт был сделан на 458-м заводе в Ростове-на-Дону. Цеха завода в Донской столице собрали и выпустили на защиту мирного неба более 350-ти истребителей Н-16. Найденный нами самолёт принадлежал 76-й сводной свиадивизии. Летал на нём замечательный пилот  мл. лейтенант Тимофей Никитович Санин, командир звена 446-го истребительного полка. Лётчик, прославившийся своей смелостью в боях за Донское небо. Не раз Тимофей выходил победителем из схваток с мессерами, считаясь в полку мастером скоростных горизонтальных маневров. Накануне своего последнего вылета лейтенант Санин с товарищами видели на ж.д. станции  Батайск расстрелянный фашистскими самолётами  санитарный эшелон с нашими раненными. На крышах вагонов были красные кресты... Многие вагоны сгорели вместе с бойцами, которые не могли выбраться  из огня.

Пилоты на Ростовском аэродроме
7 декабря 1941-го, когда Красная Армия погнала врага от Ростова,  отправился Тимофей Санин в свой последний полёт. Он один бросил вызов  четвёрке  Ме-109-м. Две двойки мессеров прикрывали бомбёры, летевшие атаковать Ростов. Наши истребители пошли на перехват бомбардировщиков, не заметив  самолёты прикрытия из-за большой облачности. Лишь лейтенант Санин  увидел тени четырёх фашистов и не раздумывая пошёл на них.  Он, наверняка, понимал, что живым из этого боя не выйдет. Бой продолжался несколько минут. Санину удалось сбить один Ме 109-й. Ещё один фашист задымил и стал уходить со снижением за  линию фронта. Но двое других  загнали самолёт Санина и, лишив его маневра, подожгли.  Наши самолёты слишком поздно бросились на выручку  своему товарищу...
За этот подвиг и победы в небе Ростова  комиссар 76-й авиадивизии  Черноусов  представил мл. лейтенанта Санина Тимофея Никитовича  к званию Героя Советского Союза (посмертно).  Но по непонятным причинам  отважный лётчик звезду так и не получил. Возможно,  сказалось  непролетарское происхождение Тимофея. Говорили, что его отец был священником.
И самое необычное то, что самого лётчика среди обломков самолёта мы так и не нашли. Остался навсегда среди синевы бескрайнего густого Донского неба. Смотрит на нас голубыми глазами, улыбается сверху.
А сбитый им немецкий самолёт до сих пор там, где-то в заросшем кустарником глубоком овраге.